Мастера

Машина выскочила на взгорье.

—    Орловка,— кивнул головой шофер.

С волнением разглядывал я большое разбросанное село, где пятнадцать лет назад работал учителем и откуда ушел на фронт в первые дни войны. Среди старых хатенок, крытых, соломой, камышом или тесом, поднялось много новых, добротных домов е железными или черепичными крышами. На окраине появились корпуса МТС, о которых так мечтали когда-то орловские механизаторы. В центре села стояла новая двухэтажная школа.

У сельсовета я простился с шофером и зашагал по широкой улице. Направо и налево я видел знакомые фасады домов, многие из них как будто и не состарились, а иные сгорбились, одряхлели. Вспоминал, где какой ученик жил, всматривался в лица встречных сельчан. Никто не кивнул мне головой. Неужели ни одного знакомого?

Успокаивал себя: за пятнадцать лет мои семиклассники сами могли учителями стать, да и я, как видно, постарел, пе узнают. После таких размышлений, признаться, даже взгрустнулось. Быстро проскакали годы!

Рядом с новым зданием правления колхоза встретилась молодая худощавая женщина с живыми серыми глазами, одетая в ватник, застегнутый на все пуговицы.

—    Здравствуйте, Насилий Семеныч! — улыбнувшись, воскликнула она.

Я смущенно пожал плечами. Как ни напрягал память, прошлое ничего не подсказало мне.

—    А помните Шуру Зернову?

—    Никогда бы не узнал! — чистосердечно признался я, пожимая жестковатую руку женщины.

Да, это она, Шура. И в шестом и в седьмом классах Зернова, самая маленькая и самая застенчивая школьница, всегда сидела на первой нарте. Она была лучшей ученицей в школе. На уроки приходила в простеньком, но всегда чистом, выглаженном платьице. Книги держала в порядке. Проверять ее тетради было одно удовольствие: ошибки встречались редко.

—    Сейчас начинаются настоящие дела! — сказал он мне.— Мы, грозденцы, будем выращивать виноград, в Терзийско поправим животноводческие фермы, а Лозица будет выпекать хлеб.

Я обошел эти села и убедился, что объединение идет на пользу всем. В Терзийско есть сочные луга для скота, в Лозице — ровные, гладкие поля для выращивания зерновых, а Гроздей, известный своими мастерами-виноградарями, своим опытом организации борьбы за высокие урожаи, справедливо стал центром кооператива. Сейчас три хозяйства работают дружно, по-братски.

Чувство национальной гордости испытывает каждый болгарин, видя за границей на витринах магазинов плоды болгарской земли. Раньше считалось, что Болгария — лишь страна роз. Теперь Болгария имеет и свою промышленность и новое, социалистическое земледелие.

Болгария по площади осталась прежней, но ее значение выросло вдвое. Сбываются слова Георгия Димитрова о том, что за два — три десятилетия Болгария догонит и перегонит другие европейские государства.